Интерфейс - Страница 47

Торрес уселся в мягкое кресло напротив Геннадия Владимировича. Здесь не были приняты сиденья — трансформирующиеся шары. Кресла выглядели так же, как и несколько сотен лет назад. Но система подстройки в них стояла, и сидеть в таком было не менее приятно, чем в трансформере.

— Рей Кирк убит, — холодным тоном доложил Карлос.

— И? — Борисов подпер рукой голову. — Много кто в его, так сказать, организации желал ему смерти.

— Камеры зафиксировали, как его казнили работники нашей полиции.

— То есть? — мягкое до сих пор подростковое лицо Борисова сразу же приобрело серьезный вид.

— Судя по картине, заснятой камерами, его убили два сотрудника нашей полиции. Сергей Литенко и Збигнев Борицкий. Они исчезли несколько дней назад, наши поисковые службы их ищут.

— То есть, мафия считает, что я приказал убить их лидера, и будет мстить?

— Аналитики считают, что опасность не в мафии, — ровным военным тоном произнес Торрес. — С мафией можно договориться, да и не рискнут они пойти на такое. Кто-то хочет, чтоб у бандитов был на вас зуб. Некто замышляет покушение, и если оно удастся, во всем обвинят мафию.

— Райз, — сквозь зубы процедил Борисов.

— Еще одно, — Карлос предельно сосредоточился. Говорить это ему было неприятно. — Аналитический отдел считает, что кто бы ни замышлял вас убить, на такое он не пошел бы, не проведя разведку изнутри. Не изучив вас как следует. Они думают, что в ближайшем вашем окружении засел крот. И именно крот будет готовить плацдарм для покушения или же проведет его самостоятельно.

Губы Борисова пробормотали что-то еле слышное, он сморщился, поднял кулак и с силой ударил им по столу. Торрес не выразил никаких эмоций, но в душе от этого ему стало еще более неприятно.

— Проверь всех. Всех! — крикнул Геннадий Владимирович. — Любого, кто имеет доступ в этот бункер. Начиная от ремонтника роботов и заканчивая моими заместителями. Нужно узнать все про каждого. С кем они общаются во время и после работы, где проводят выходные, сколько раз в день посещают туалет. Ясно?

— Слушаюсь, — произнес Карлос и ровной, почти строевой походкой покинул кабинет.

Торресу Борисов доверял. Такие люди, как он, прошедшие службу в войсках Объединения, не предают. Больше Геннадий Владимирович доверял только шефу своей охраны — Еве Каррини.

* * *

Юргену Саммерсу было больше сотни лет. Даже больше сто пятидесяти. Он был одним из первых людей, кому сделали модификацию остановки старения.

Обычно люди его возраста, да и младше, уже получили вдоволь от жизни. Некоторые закрывались в себе, уходили в Новый Ватикан, храм Пустоты или принимали какую-то другую религию. Другие посвящали себя искусству. Третьи пытались вспомнить молодость и, сделав себе соответствующую внешность, вели себя как двадцатилетние. Среди долгожителей встречалось много экстремалов с синдромом пассивного суицида. Людям надоедало жить. Они искали несуществующие смыслы жизни и находили их. Кто в чем.

По Саммерсу нельзя было сказать, что он один из старейших людей во всех мирах. Разве что огромный опыт мог выдать возраст детектива. Те, кто впервые узнавали о долголетии Юргена, обычно удивлялись. По поведению и характеру он полностью соответствовал своей внешности тридцати-тридцатипятилетнего мужчины. Он мог удачно пошутить, любил после работы выпить пива с коллегами, рассказывая анекдоты или обсуждая новости спорта, приударить за новенькой молоденькой сотрудницей, у которой глаза лезли на лоб и отваливалась челюсть, когда она узнавала, сколько Саммерсу лет.

Вполне обычный человек, как и все другие. И только когда дело доходило до работы, в нем чувствовался огромнейший опыт и самоотдача. Возможно, именно благодаря службе Юрген оставался молодым душой и разумом, а не только телом.

Ему не раз предлагали повышение до начальника отдела, а то и до личного консультанта Кроуссена по вопросам борьбы с преступностью. Но Саммерс отказывался. Денег он за свою жизнь скопил достаточно. Не целое состояние, как у богачей, но на жизнь хватит. Тем более, он не любил разнообразной показушности, наподобие дорогого мобиля, жилья в престижном районе и бесполезных эстетических модификаций. А кабинетная работа, скорее всего, поспособствовала бы приходу той самой моральной старости, от которой страдали множество его сверстников.

В личной жизни Саммерсу не везло. Он трижды был женат. После последнего неудачного брака Юрген решил, что личная жизнь — не для него, и искоренил сексуальное влечение на генетическом уровне, о чем ни разу не пожалел.

С легкой руки Поля Люмьера Саммерс получил прозвище «Скала». За непоколебимость и внешнее спокойствие. Никто из знакомых не мог вспомнить, когда Юрген последний раз злился или нервничал. Он мог быть веселым, дружелюбным или задумчивым. Но злым и агрессивным — никогда. Даже к подозреваемым он относился со спокойствием и даже с уважением.

Прозвища Люмьера приставали ко многим. Некоторых коллеги называли исключительно по этим кличкам. Но обозвать скалой Саммерса не рисковал никто, даже сам Люмьер. Не из страха, а из уважения.

Сейчас он сидел в гражданском мобиле напротив здания, где располагался офис антихакеров, и, казалось, пребывал в глубоком раздумье или даже медитации. Глаза были закрыты, на лице не дрожал ни один мускул. Со стороны могло бы показаться, что Юрген спит.

Само здание напоминало нацеленный вверх наконечник стрелы. Узкая не то пирамида, не то конус. Грани на здании были, но почти незаметные. На кончике этой стрелы развевался зелёно-белый корпоративный флаг.